I am a lot of things, but mostly myself.
Какое-то я пафосное одинокое... хм, нечто. Генерирую беды внутри себя и страдаю.
Так хочется владеть трансгрессией. Давно хочется. Чтобы вот так - раз! - и ты уже там, где твоя душа желает. Там, куда она стремится. Проводив поезд, ушедший в сторону одной извечной точки, я иду по перрону и слышу голос диктора, объявляющей поезд, уходящий до другой. Сорваться, бросить всё, купить билет...
Какая глупость. Расстояния даны нам в дар и наказание. Мы должны нести это бремя с честью и... улыбкой. Потому что мы каждый день боремся с ними, раз за разом побеждая в этой глупой войне с могучей и, казалось бы, неодолимой силой. Самое интересное, что наше главное оружие описано в книге, которая связала нас вместе. Имя этому оружию - любовь.
Сегодня я видела столько людей, встречавшихся друг с другом в метро... Столько людей с сумками на вокзале и перроне. Провожающие и встречающие. Разделённые линией платформы. Странно, что эти длинные белые полосы называются ограничительными, а не разделительными, в самом деле. Так было бы символичней.
Так хочется владеть трансгрессией. Давно хочется. Чтобы вот так - раз! - и ты уже там, где твоя душа желает. Там, куда она стремится. Проводив поезд, ушедший в сторону одной извечной точки, я иду по перрону и слышу голос диктора, объявляющей поезд, уходящий до другой. Сорваться, бросить всё, купить билет...
Какая глупость. Расстояния даны нам в дар и наказание. Мы должны нести это бремя с честью и... улыбкой. Потому что мы каждый день боремся с ними, раз за разом побеждая в этой глупой войне с могучей и, казалось бы, неодолимой силой. Самое интересное, что наше главное оружие описано в книге, которая связала нас вместе. Имя этому оружию - любовь.
Сегодня я видела столько людей, встречавшихся друг с другом в метро... Столько людей с сумками на вокзале и перроне. Провожающие и встречающие. Разделённые линией платформы. Странно, что эти длинные белые полосы называются ограничительными, а не разделительными, в самом деле. Так было бы символичней.
В точку.
L